Свобода художника и удовольствия среднего класса XIX века
В конце XVIII — начале XIX века курение для художников было символом удовольствия. В то время представления о сельских жителях были идеализированными, в духе Жан-Жака Руссо. «Благородные дикари» составляли одно целое с природой и в тишине и покое курили свои трубки. Даже в сельских пасторальных пейзажах, изображавших пастухов среди античных развалин, можно неожиданно встретить изображение трубки. Курение символизировало вневременное созерцательное существование: дни фермеров и пастухов были похожи один на другой. Их курение было отрицанием течения времени: они «убивали время».
Курящие женщины в пуританском XIX веке подвергались осуждению. Место женщины было у домашнего очага: она была единственной хозяйкой, матерью и ангелом-хранителем дома. Курение же было ограничено комнатами мужчин: курительными салонами, бильярдными и библиотеками, причем оно считалось невинной частью ежедневных занятий, моментом удовольствия для среднего класса.
Трубка постоянно встречается на холстах немецкого стиля бидермайер и символизирует покой, которым дышат буржуазные жанровые сцены того времени. Однако закурить трубку было недостаточно драматическим жестом для героических сцен романтизма, господствовавшего в искусстве разных стран.
В период романтизма подчеркивалась индивидуальность художников, которые стали теперь черпать вдохновение и темы в личных интересах и переживаниях и хотели прежде всего отличаться от буржуазии. В результате в течение XIX века курение завоевало прочные позиции в европейской живописи.
Оказалось, что курение очень полезно при изображении интеллектуальной среды: художники, писатели и философы на картинах тонут в размышлениях и в облаках дыма. Созерцательный взгляд художника легко заметить, если он курит.
В «Портрете Стефана Малларме» Эдуара Мане из клубов дыма складывается «стихотворение», они будят вдохновение. В этой картине художник умело эксплуатирует воздействие, которое приписывали никотину: считалось, что он успокаивает тело и пробуждает вдохновение в душе.
Одновременно курение символизировало и независимый дух художника это легко заметить по многим автопортретам. Знающие себе цену, даже немного самонадеянные, художники на этих портретах позиционируют себя как представителей богемы, возвышающихся над буржуазным обществом. Тем самым курение здесь — атрибут современности, хотя оно и существует на протяжении столетий.
Импрессионисты, известные как зачинатели новой эры в искусстве, мало изображали курильщиков. В их «снимках» повседневной жизни курение и курительные принадлежности легко можно заменить на другие предметы: например, трость, шляпу, перчатку, — и оно теряет свое символическое наполнение. В то же время в период постипрессионизма, когда символика и психологические обертоны стали ощущаться сильнее, курение вновь вызвало интерес.
Оно обросло новыми ассоциациями. К примеру, курение и спорт, сегодня осознающиеся как несочетаемые понятия, около 1900 года стали неразрывны в обществе и искусстве, и это единство просуществовало многие десятилетия.
Интересно отмстить наличие двух курильщиков в знаменитой картине Жоржа Сера «Воскресенье после полудня на острове Гранд-Жатт» (1884-1886, Чикагский институт искусств). Слева отдыхает и курит трубку гребец. За физическим напряжением у него последовало психологическое расслабление. Модно одетый джентльмен на первом плане справа курит сигару, подчеркивая тем самым неравноправие между собой и своей спутницей-куртизанкой. Весьма важно также, что Сера использует сигару как фаллический символ.
Женщины также постепенно стали появляться (и в искусстве, и в обществе) с сигаретой в зубах.
Первыми это освоили проститутки. Анри Тулуз-Лотрек и Винсент Ван Гог изображали женщин, сидящих за столом в баре. Зритель легко мог угадать их ремесло, поскольку их лица были выбелены poudre de riz, чтобы скрыть симптомы сифилиса.
Некоторым художникам удавалось придать картинам ореол таинственности: в своих захватывающих зрителя, но вто же время зловещих полотнах они показывали освещенное лицо персонажа сквозь колечки дыма. Женщины, которых они изображали, хотели привлечь клиентов дымом, как мотыльков.
Для настоящих леди вопрос о курении в общественных местах даже не ставился. Однако после 1900 года курение стало приятным и элегантным развлечением, которое привлекло многих женщин — апогея это явление достигло в «ревущие двадцатые». Хороший пример — фотография Пегги Гуггенхайм, сделанная Мэном Рэем (около 1924). Многие леди больше не могли существовать без белоснежной сигареты.
Еще одна тема, возникшая в искусстве в конце XIX века, — тема мрачной, темной стороны жизни. Табак усиливал тему смерти — одним из самых ранних примеров является «Череп с зажженной сигаретой» Ван Гога. Хотя некоторые рассматривают эту картину как предупреждение о вреде курения, гораздо более сильное, чем те, которые в наши дни печатают на пачках с сигаретами, Ван Гог просто демонстрирует нам популярную у студентов шутку: в студиях художников скелеты находились на правах рабочего инвентаря, но часто становились мишень для таких шуточек.
Ван Гог сам курил трубку и наверняка не хотел заниматься морализаторством, а желал просто написать картину в духе черного юмора.
Фатализм рубежа веков сознательно вводится в мрачные картины Эдварда Мунка, где клубы дыма символизируют психологические проблемы, как в его неотразимо притягательных полотнах «Автопортрет» и «Вечер в Сен-Клу» (обе находятся в Национальной галерее Осло). Такое искусство предсказывает теории Зигмунда Фрейда о сексуально заряженном обществе, где поступки людей определяются инстинктами.