Курение кубинских сигар — запретное удовольствие
Кубинская технология производства сигар распространялась и за пределами страны.
«Лучшая сигара, — утверждает Марк Стуклин, — это сигара, полностью сделанная вручную с наполнителем из длинных цельных листьев. Только на Кубе наполнитель скручивают руками, не используя никаких механизмов. Именно Кубе мы обязаны техникой изготовления настоящих сигар — ручным способом и из длинных листьев».
За пределами Кубы производились более дешевые сигары, в США получившие название «стоги», — в качестве наполнителя использовались резаные листья, а покровной лист делался из прессованного табачного мусора.
Но спрос на хорошие кубинские сигары всегда был высоким. Поэтому многие эмигранты, уезжавшие с Кубы во второй половине XIX века, когда на острове вспыхивали войны за независимость, а также во второй половине XX века, после кубинской революции, были вовлечены в производство сигар в странах Карибского бассейна и Центральной Америки.
Но крупнейшие сигарные фабрики, на которых работало самое большое количество эмигрантов из Кубы, открылись в американских городах в штате Флорида, от Ки-Уэста и Тампы с ее кварталом Ибор-Сити, до Марти-Сити, на месте которого сейчас находится Окала, и городов округа Гадсден — Джексонвилл, Таллахасси и Панхендл, метко прозванных Амстердам, Суматра и Гавана.
Если Гавана была городом сигар, то Ки-Уэст в свое время стал «сигарной столицей США», а Тампа (в первую очередь, кварталы Уэст-Тампа и Ибор- Сити) — «сигарной столицей мира». Эта связь была так крепка, что в 1892 году лидер борьбы за независимость Кубы Хосе Марти, находившийся в изгнании, именно в Тампе искал поддержки для своей только что созданной Кубинской революционной партии.
Самая известная сигара из всех, когда-либо сделанных в Ибор-Сити, была скручена в 1895 году и доставлена контрабандой на Кубу. В нее был завернут написанный Хосе Марти призыв к началу восстания. С тех пор Ибор-Сити и Тампа сильно изменились. Но рабочие хранят память об идеализме, радикализме и национализме прошлых лет, а также, и об этом часто забывают, сохраняют культуру курения.
В журнале Floridian за 1972 год писали, что хорошая сигара из Ибор-Сити — это «горящая коричневая торпеда, наполненная историей, романтикой и поэзией», и далее в статье шло описание одного из старых мастеров, которых на фабрике оставалось немного, 76-летнего Сервандо Лопеса:
«Когда он поджигает сигару собственного изготовления, его глаза загораются. Солнечный свет, полосами проникающий через окно, освещает его волосы, когда он проверяет, как горит сигара, так как ровное горение — один из признаков хорошей сигары. Как истинный знаток, он не стряхивает пепел. Лопес ценит стариков в поношенной одежде, которые не могут себе позволить одеваться лучше, но в то же время видят достоинство в том, чтобы отдать свои сентаво за превосходную сигару».
В середине 1980-х годов, когда уровень продаж сигар был низким и магия сигар стала частью голливудской ностальгии, местные краеведы Тампы сохранили небольшой участок старого Ибор-Сити и уберегли его от застройщиков. В интервью, которое Луис Перес взял у Хосе де ла Круса, эмигрировавшего в 1912 году с Кубы после стачки рабочих на сигарной фабрике в Гаване в Тампу и бывшего организатором большой забастовки рабочих 1931 года, так говорится о волнениях тех лет:
«Дон Хосе выпустил белый клубок дыма. Мы напряженно молчали. Кажется, прошла целая вечность, пока он медленным движением руки, дрожащей от старости, разгонял густое облако. «Мы победили. Я знаю, что в истории все останется по-другому… но я хочу, чтобы вы знали, что этот бой выиграли мы».
После 1959 года увеличился поток кубинских эмигрантов, которые, оказавшись в Америке, начали заниматься выращиванием табака и изготовлением «гаван». Это создавало серьезную конкуренцию собственно кубинскому сигарному производству.
После 1989 года положение Кубы еще более усложнилось. Как раз когда в мире начинался сигарный бум, СССР, покровитель Кубы, находился на грани развала, тогда как ее враг, США, все туже затягивал удавку эмбарго.
В 1995 году американский писатель кубинского происхождения Густаво Перес Фирмат писал:
«Жизнь эмигранта — это замещение. Нет Гаваны, тогда будет Майами… сундук памяти изгнанника пополняется за счет воображаемых картин. Эмигранты похожи на Дон Кихота, человека, придумывающего миры, которые в большей степени соответствуют его амбициям и мечтам, чем мир реальный. И неслучайно на протяжении последних двадцати лет помещения самых популярных забегаловок в Маленькой Гаване увешаны зеркалами, в которых отражаются клубы сигарного дыма».
В начале 1990-х годов разгорелись информационные войны. Автор регулярной колонки Puro Humo выпускавшегося в Майами журнала El Nuevo Herald Мартин Мендиола с возмущением писал:
«На вопрос, какие сигары являются лучшими в мире, большинство, в том числе Cigar Aficionado, скажут нам: конечно, кубинские… но многие марки сигар из Доминиканы, Гондураса, Никарагуа, Ямайки и с Канарских островов, возможно, изготовленные выходцами из Кубы или их учениками, намного лучше кубинских сигар».
Молодые американцы кубинского происхождения из Майами, выросшие в атмосфере антитабачных кампаний, основали журнал Generation п (поколение п по аналогии с поколением Икс (X)) и заново открывали для себя кубинские сигары.
Надпись на обложке журнала Generation п за август 1997 года кричала:
«Сигары… наконец-то! Кровь — не вода».
Этих молодых людей можно было часто увидеть в построенном еще в 1926 году и отреставрированном в 1990-х отеле Biltmore, в сигарном салоне отеля Coral Gables, на пятничных вечеринках «сигары под звездами», на торжественных обедах, посвященных сигарам. В Ки-Уэсте стали проводиться всевозможные сигарные фестивали.
Сигары наравне с бейсболом стали предметом сувенирной продукции, в магазинах, торгующих сувенирами, появились «гаванские шариковые ручки», «большие гаванские шоколадные сигары» и «гаванские свечи», не считая уже ставших привычными пепельниц, кружек и кепок.
Производство и распространение на рынке брендов, идентичных или похожих на кубинские (которые, в свою очередь, поступают в основном на европейский рынок), а также связь кубинского производства и индустрии сигар США создали экономические, политические и культурные условия для возникновения и развития вымышленных традиций и выдуманных сообществ.
Между тем, как сказал владелец одного сигарного бара в Форт-Лодердейле:
«американская культура развивается. Мы курим хорошие сигары. Мы пьем хорошее вино. Американская культура взрослеет».
Если это действительно так, есть надежда, что 50-летнее эмбарго, сделавшее курение кубинских сигар запретным удовольствием, будет снято.
